Пролог
Дракху было жаль его.
Лондо Моллари удивился бы, узнав, что в голове дракха пронеслась подобная мысль. Если бы ему передались чувства дракха, то он бы удивился еще больше, узнав почему именно, тот испытывал к нему жалость.
Но он этого не знал, поэтому стиснул зубы и, расправив плечи, повернулся лицом к дракху. Когда страж будет соединятся с ним, он изо всех постарается выглядеть невозмутимым и уверенным.
Однако дракх уже почувствовал, что сердце Лондо бьется все быстрее и быстрее, а дыхание становится неровным - главные признаки надвигающейся паники, которую Лондо пытался подавить усилием воли. Дракх понял, что между ним и Лондо возникает связь на подсознательном уровне.
Дракха звали Шив’кала… и он был героем. По крайней мере, так его называли другие дракхи: шепотом или во время своего безмолвного общения, при котором отсутствует необходимость разговаривать вслух.
Среди дракхов не было никого более храброго, более усердного и более искусного в планировании их стратегии по преобразованию будущего Вселенной, нежели он. Никто из них не относился к ближним с такой симпатией. Именно это и помогало Шив’кале действовать столь эффективно, столь совершенно и столь жестко. Он знал, что именно нужно сделать ради блага Галактики: он был готов причинять боль, вселять ужас и даже убивать, если это потребуется. Цель оправдывала средства, пока он считал, что действует во имя общего блага.
Шив’кале нравились обычные люди. Он был прост в общении… что впрочем не мешало Теням высоко ценить его. С равной непринужденностью и абсолютной невозмутимостью Шив’кала был способен ходить как среди простых смертных, так и среди богов. Он относился к богам, как к простым смертным, а к простым смертным - как к божествам. Все были равны. Все были образцом, и Шив’кала видел всех, понимал всех и любил всех. Ему нравился крик новорожденных. Но и крик существа, вокруг шеи которого Шив'кала сжимал свои руки, посылая ему смерть, тоже заставлял его восторгаться.
Он был одним из самых сладкоречивых дракхов, и на его губах почти всегда играла улыбка или, по крайней мере, то, что окружающие принимали за улыбку.
Но Лондо Моллари, будущий император великой республики Центавр, воспринимал его сейчас совсем по-другому. И Шив’кала мог сказать об этом, даже не пользуясь той слабой связью, что уже установилась между ними. По всей вероятности, глядя на эту странную улыбку, Лондо видел лишь довольный оскал хищника, нападающего на свою жертву. Он не знал, он не понимал. Но Шив'кала понимал. Понимал и прощал ему, ибо таков был его путь.
Внутри у дракха заворочался страж. Лондо никогда так этого и не узнал, но в тот момент страж тоже был напуган. Шив'кала чувствовал это. Страж был относительно юным, вылупившимся из своего инкубатора днем раньше. Шив'кала уделял ему особое внимание, ибо знал, что его ждут великая судьба и бремя ответственности.
Когда страж впервые открыл свой единственный глаз, отчаянно моргая от света, он увидел перед собой лицо Шив'калы. Конечно же, он еще не был способен видеть отчетливо, и Шив'кала сначала появился перед ним как туманный образ. Но полноценное зрение развивалось довольно быстро.
Страж был рожден с высоким уровнем самосознания, но он не был уверен, в чем именно заключается его цель, в широком смысле этого слова. Его цепкие от рождения щупальца затрепетали, хватаясь за своего родителя. Но родитель, как всегда бывало со стражами, уже превратился в маленькую потемневшую скорлупу. Его отпрыск, предоставленный сам себе, больше не получал никаких указаний о том, что ему нужно делать дальше и как именно он должен это делать.
-Спокойно, малыш, - прошептал Шив'кала, поднеся к нему серый чешуйчатый палец. Страж попытался обвить щупальцами протянутый палец, и Шив'кала нежно вынул его из инкубатора. Затем он распахнул одежду и посадил новорожденного себе на грудь. Действуя инстинктивно, страж начал искать там пищу – и нашел ее.
Шив'кала слегка вздрогнул, испустив глубокий вздох, когда страж зарылся в его тело, высасывая и вытягивая из него пищу. Таким образом, страж проник не только в душу Шив'калы, но и в Сообщество Дракхов. Шив'кала всегда по особому будет относиться к этому стражу и всегда будет готов удовлетворить любые его нужды, желания и дать все необходимые знания. Теперь страж был настроен, и это давало ему возможность в любой момент связаться с любым членом Сообщества Дракхов.
Великолепное создание - страж. Сидя внутри Шив'калы, он питался и рос так в течение трех дней. Теперь он был готов… готов приступить к своей самой важной работе. Хотя его готовили для этого, и многое в его природе было предназначено именно для этого задания, тем не менее когда Шив'кала распахнул свою одежду, чтобы достать его из сумки, он был удивлен, что и страж тоже испытывал тревогу.
- Что тебя беспокоит, малыш? - спросил Шив'кала. Напротив него, в нескольких шагах, Лондо Моллари снял свой кафтан и развязал шарф на шее.
- Он очень темный. Он очень страшный, - ответил страж, - А что, если я не услежу за ним, что если я не справлюсь с заданием? Можно мне остаться с тобой, в сумке, в тепле?
- Нет, малыш, - мягко ответил Шив'кала, - мы все служим на благо Вселенной. Мы все делаем свое дело. Тут я не отличаюсь от тебя, а ты - от меня. Он не сможет, не в состоянии тебе навредить. Видишь, он даже сейчас боится тебя. Выходи. Ты сможешь вкусить его страх.
- Да, - сказал страж спустя мгновение. - Это действительно так. Он боится меня. Как странно. Я такой маленький, а он такой большой. Почему он боится меня?
- Потому что он не понимает тебя. Ты должен сам ему объяснить. Ты должен помочь ему понять, что предстоит сделать. Он думает, что ты всегда будешь его контролировать. Он не понимает, что мы не станем лишать его свободы воли. Он не понимает, что ты – всего лишь наблюдатель, действующий в наших взаимных интересах. Ты не должен подталкивать его к тому, что ему надо сделать… ты просто поможешь нам отвлечь его от того, чего ему делать не нужно. Он боится, что больше не будет один.
- Это самое странное, - произнес страж. - Мне было страшно только раз... когда я был один, в своем гнезде. Зачем кому-то или чему-то желать одиночества?
- Он сам не знает, что ему нравится. Он сбился с пути. Он то идет к нам, то уходит прочь, а затем вновь возвращается к нам и снова уходит. Он потерял направление. Ты должен направить его.
-Но он творил ужасные вещи, - с трепетом произнес страж. - Он уничтожил много Теней. Ужасно. Ужасно.
- Да, это ужасно. Но он сделал это потому что не ведал, что творил. Теперь… он получит урок. И ты должен помогать ему в обучении, так же как и я. Иди к нему. Видишь, как он боится тебя. Видишь, как ты нужен ему. Иди к нему, тогда он сможет начать новую жизнь.
-Я буду скучать по тебе, Шив'кала.
-Нет, малыш. Ты всегда будешь со мной.
С этой прощальной мыслью Шив'кала извлек стража из своей сумки. Его щупальца поразительно выросли за это время и стали длинными и изящными. С грацией, свойственной подобным созданиям, страж скользнул на пол и обвился вокруг ног Лондо. Шив'кала почувствовал первые волны, исходящие от стража. Страж тоже почувствовал растущий ужас в душе Лондо. Чувствовал, но не видел. Лицо Лондо превратилось в непроницаемую маску: брови нахмурены, глаза…
В его глазах пылала ярость. Они впились в Шив'калу, и если бы это были два бича, то они бы располосовали кожу на теле дракха. Шив'кала решил, что это лучше чем страх. Страх был относительно бесполезной эмоцией. Но дракхи могли воспользоваться гневом и яростью Лондо в своих целях… и даже обратить их против врага. К тому же, подобные эмоции только сильнее подстегивают стража, заставляя его чувствовать себя более комфортно на новом хозяине.
Шив'кала особенно хотел удостовериться в том, что хозяин и страж прочно связаны, что они стали единой командой. Да. Это было то, чего до сих пор не понял Лондо: они были командой. Хотя существо называлось стражем, что подразумевало отношения «хозяин-раб», на самом деле их отношения были гораздо глубже. Это было почти… на духовном уровне. Да. На духовном уровне. Другие, включая предшественника Лондо, так этого и не поняли. У того не хватило на это времени, или он просто оказался слишком ограничен.
Но Лондо… Лондо обладал гибким умом и более широким кругозором. Была надежда, что он сможет понять и даже проникнется уважением к тому, через что ему сейчас предстоит пройти.
Лондо напряг спину, когда страж достиг его шеи. Центаврианин обладал потенциалом, Шив'кала был в этом уверен. Возможно, из всех союзников Теней у него был самый большой потенциал. Вероятно, он был даже лучше Мордена. Морден был превосходным слугой и великолепно показал себя при исполнении их приказов. Хотя он и мог воплотить мечты других, его возможности оставались заметно ограничены. Морден ярко сверкал, но лишь потому, что отражал свет, исходящий от Лондо Моллари. Свет его темных желаний. Теперь Лондо сам оказался в рабстве у дракхов, перенявших себе философию и судьбу Теней, и это открывало ряд новых перспектив и возможностей. Главное, чтобы он сам пожелал этого, и Лондо был как раз таким мечтателем. Да, он обещал быть наиболее интересным из всех. Шив'кале хотелось только, чтобы Моллари смог осознать свою исключительность.
Страж впился в плечо Лондо, и Шив'кала почувствовал, как создается связь. Он вновь улыбнулся, наслаждаясь торжественностью момента. Эмоции Лондо представляли собой обрывки возмущения, страха и гнева, которые обрушивались друг на друга подобно волнам, бьющимся о рифы, он вздрогнул, почувствовав, как щупальца стража вонзились в обнаженную кожу. Но ничего, он приспособится. Он научится. Он поймет, что это все к лучшему. Или ему придется умереть. У него были варианты, только лишь варианты, и Шив'кале оставалось лишь надеяться на то, что Лондо сделает верный выбор.
Что касается стража, то Шив’кала с радостью заметил, что тот успокаивается. Как он и ожидал, его первоначальное волнение прошло. Страж очень быстро осваивался, и дракх уже мог ясно ощущать мысли Лондо. Они стали для него открытой книгой, и теперь Лондо ничего не мог сделать, чтобы помешать ему.
Лондо слегка напрягся, когда Шив'кала с легкостью проник в его мысли, словно надел удобные туфли. Через мгновение он проверил все уголки и щелочки, изучая самые глубокие страхи Лондо, с нездоровым интересом рассматривая его сексуальные фантазии, понимая теперь Лондо даже глубже и полнее, чем тот сумел понять себя за многоие годы. Лондо не догадывался, как много дракх сумел узнать о нем. Его мысли все еще были в беспорядке, он был дезориентирован, но проникновение дракха в его разум заставило собраться и обрести концентрацию.
Решив, что Лондо стоит еще приучить к телепатии, дракх произнес вслух:
- Все будет в порядке.
Он сказал это своим обычным низким скрипучим голосом, заставлявшим людей прислушиваться к нему внимательнее. Забавная демонстрация силы, хотя, на самом деле, это были еще цветочки.
- Нет, - сказал Лондо, собравшись с мыслями. - Больше я никогда не буду в порядке.
Шив'кала ничего не ответил. Не стоит сразу насильно перестраивать разум Лондо. Рано или поздно он научится и все поймет, и неважно, когда именно это произойдет. Великие и грандиозные планы Сообщества Дракхов были рассчитаны на многие десятилетия вперед. Пока что не было необходимости требовать от этого центаврианина немедленного понимания и сотрудничества - неважно, император он или нет. Они могли подождать.
Так что Шив'кала просто чуть склонил голову в ответ на замечание Лондо.
Лондо бросил беглый взгляд на стража и отвернулся. Потом принялся застегивать рубашку и одевать кафтан обратно.
- В любом случае, это… не имеет значения, - сказал он, спустя мгновение. - Неважно, в порядке я или нет. Сейчас гораздо важнее судьба моего народа. Прима Центавра, только Прима Центавра.
- Вы все восстановите. В этом мы вам поможем, - сказал дракх.
Лондо горько рассмеялся в ответ.
- Если, конечно, вам не вздумается уничтожить миллионы моих соотечественников, распылив их на молекулы при помощи ваших термоядерных бомб.
- Если мы так поступим... то только лишь следуя пути, выбранному тобой для нас.
- Пустые слова, - презрительно сказал Лондо. - Вы ведете себя так, словно у меня есть свобода выбора.
- Она у тебя есть.
- Один единственный выбор - это не выбор.
- У Теней, которых ты погубил, приказав уничтожить их остров… не было выбора, - сказал Шив'кала. - Но у тебя он есть. Не пренебрегай им… как бы ни было, мы предоставили тебе такой же выбор, какой ты дал Теням.
Лондо молча застегивал жилет, бросая сердитые взгляды на дракха.
- Ну, - отрывисто произнес он. - Начнем комедию, да? Комедию о правлении. Я в роли императора, и вы, контролирующие каждый мой шаг.
- Нет, - Шив'кала чуть заметно качнул головой. На все, что он делал, тратились минимальные усилия. – Не каждый шаг. Мы просто будем напоминать тебе… о наших целях.
- И что же у вас за цели?
- Наши цели… это также и твои цели. Это все, что тебе надлежит помнить. Обратись с речью к народу. Они придут в ярость. Сфокусируй этот гнев… на Шеридане. На Альянсе.
- Зачем? Зачем вам это нужно?
Шив'кала позволил себе чуть заметно улыбнуться.
- Альянс... ослепнет... в гневе... и не будет замечать окружающие его тени.
Как обычно, Шив'кала говорил тихим шипящим голосом. Потом, чуть заметно кивнув, он поклонился и мысленно произнес, глядя на Лондо: Всего хорошего тебе… император Моллари.
Лондо подскочил, явно не ожидая этого. Он рефлекторно огляделся вокруг, пытаясь найти источник голоса, а потом посмотрел на дракха. Гневно стиснув зубы, он прохрипел:
- Убирайся вон из моей головы!
Но дракх покачал головой и, все так же ненавистно улыбаясь, подумал, глядя на Лондо:
Мы всегда будем здесь.
Потом он протянул Моллари руку. Это был чисто символический жест, он не ждал, что Лондо ответит ему тем же. И Лондо не стал это делать. Вместо этого он уставился на протянутую руку с таким выражением на лице, будто увидел засохшие экскременты. Шив'кала отступил назад, скрывшись в вечернем полумраке.
В какой-то мере ему казалось, что он возвращается домой.
Часть 1
2262-2264
Сумерки
Глава 1
Когда Лондо увидел создание, извлеченное из груди дракха, то едва сдержал крик.
С полдюжины различных способов выхода из этой ситуации вихрем пронеслись в его голове. Первое и самое сильное желание наброситься на дракха, схватить оружие - предпочтительнее меч - и шагнув вперед, рассекая сталью воздух, поразить цель. Он мысленно представил, как голова чудовища с мерзкой усмешкой, навсегда застывшей на губах, слетает с плеч, хотя, возможно, в последний миг эту улыбку сменит удивленное выражение. Потом он бы взял голову этого чудовища и водрузил ее на кол рядом с головой Мордена. Он бы встал бок о бок с Виром и вместе с ним помахал им рукой, забавляясь при одной мысли о том, что кто-то из них мог осмелиться бросить вызов правителю великой республики Центавр.
А может просто убежать из комнаты. В данной ситуации это казалось подходящим выходом из положения, учитывая, что одноглазая тварь заскользила по полу, направляясь в его строну.
Лондо захотелось позвать на помощь. Может стоит попытаться как-нибудь договориться. Он мог бы спросить дракха о том, что еще им нужно - возможно, ему удалось бы выполнить их желание без вживления этого одноглазого паразита.
Ему захотелось броситься дракхам в ноги и униженно молить о пощаде, клясться им в вечной верности. Он подумал, что возможно стоит напомнить дракхам о тех временах, когда он помогал их ушедшим хозяевам.
Что вы хотите?
Этот вопрос он впервые услышал когда-то давным-давно от Мордена. Именно этим вопросом и хотел сейчас заинтересовать дракхов Лондо. А что, если предложить им кого-нибудь другого, более предпочтительного, чем он? Жуткий список имен промелькнул перед его глазами. Он мог бы предложить им Шеридана или Деленн. Президента и первую леди Межзвездного Альянса. Принести их в жертву дракхам, сдать в плен или посадить на них стража, превратив в прислужников дракхов.
Или Г'Кара! Великий Создатель, пусть они возьмут Г'Кара. Да, они с нарном наладили было отношения, но Лондо все равно знал, чем это закончится. Ему снилось, что однажды в будущем Г'Кар задушит его, и единственный глаз нарна будет пылать от ярости. Да, он отдаст драхкам Г'Кара, и пусть тот им служит. Или… или…
Он может… он может предложить им Вира Котто. Это вполне осуществимо. И это очень неплохой выбор. Действительно, отличная идея. Пусть Вир потеряет свободу воли и независимость – он все равно ими не пользовался. Тяжело признавать, но Вир лучше всего подходил для выполнения каких-либо поручений. Так что между его прежней жизнью и новой не будет особой разницы. Может новая окажется даже лучше.
Все эти варианты быстро проносились в его голове, но он тут же отметал их прочь. Ведь это были его друзья... его союзники... или, по крайней мере, они когда-то были его друзьями и союзниками. Хотя по отношению к Шеридану Лондо до сих пор испытывал глубокое и сильное чувство - жажду мести. Ведь именно Межзвездный Альянс разбомбил Приму Центавра, загнав ее в каменный век и превратив из цветущего мира в дымящиеся руины. И разве не Шеридан всегда осуждал Центавр в целом, и Лондо в частности, за малейшую ошибку, реальную или выдуманную?
Но стоило Лондо посмотреть на одноглазую тварь, которая обхватив щупальцами его ноги, поползла вверх, он с ужасом понял, что не пожелал бы такой участи даже самому злейшему своему врагу. Шеридан, бесспорно, таковым не был, и уж точно этой участи не заслуживала Деленн. Нет, несмотря на улучшение отношений между ними, это звание больше подходило Г'Кару. Но даже Г'Кару он не пожелал бы такой… такой штуки, что сейчас присоединялась к нему.
Никто этого не заслуживал.
В том числе и он.
Это нечестно, - мрачно размышлял он. - Это несправедливо. Я не могу остановить ее… я могу только молиться, чтобы она убралась от меня подальше. Скинуть бы ее на пол, наступить на нее, раздавить…
Но он знал, что за этим последует. Дракх нажмет на свой детонатор, как он предупреждал Лондо, только теперь ничто не сможет спасти его мир от уничтожения. И когда он сделает это, в одночасье погибнут миллионы центавриан. Термоядерные бомбы, спрятанные дракхами, взорвутся, и их жертвы никогда не узнают о том, что же именно их поразило. Они просто исчезнут в пламени мощного взрыва, который оборвет миллионы жизней.
На мгновение, всего лишь на мгновение он задумался об этом. В конце концов, все они смертны. Их мучения продлятся всего несколько коротких секунд, а потом все будет кончено. Они окажутся в безопасности, в безопасности могилы. Точнее, ветер развеет их пепел на все четыре стороны, по всей Приме Центавра. Это будет так непохоже на ту жизнь, которая ожидает Лондо - вечное наказание, страж, наблюдающий за всеми его движениями, сидящий, подобно одноглазому нарыву, на его плече. Вечно наблюдающий, не дающий ему ни минуты покоя…
Покой.
Что ж… когда-нибудь он, несомненно, его получит.
Когда он подумал о миллионах центавриан, исчезающих в огненном взрыве, то они предстали перед его мысленным взором израненными и недоумевающими. Покрытые пеплом и сажей, в порванной одежде, они в ужасе и смятении глядели на небо, думая о том, когда же прекратится этот огненный кошмар. Они не знали. Им и в голову не могло придти, что Приму Центавра предали, что ее оклеветали, выставив агрессивной и воинственной планетой. Оклеветали дракхи, чтобы обернуть всю Галактику против центавриан, чтобы оставить их одних во мраке. Никто не знал, что это он, Лондо, был в ответе за этот обман.
Никто не знал, что люди могли бы до сих пор мирно жить, если бы не Лондо.
Это он простер руку, направляя свой народ к прежнему величию, которого они, по его мнению, заслуживали, будучи частью великой республики Центавр. Он пытался вернуть этому имени былое уважение. Простер руку, как пастырь, но вместо этого погубил свое стадо. Его жертвы выкрикивали его имя, и он слышал их крики, доносящиеся из-под руин. Если бы ему не пришло в голову возродить прежнюю славу республики Центавр, то никто бы из них не погиб. Не было бы вторжения Теней и войны с Нарном. Не было бы этой сердечной боли и печали, что терзали его уже пятый год. Все из-за него, все по его вине.
Да, это его вина. Когда щупальца стража прикоснулись к нему, скользнув по обнаженной коже и заставив его непроизвольно съежиться, Лондо осознал, что это его наказание за все содеянное. Его настигло вселенское правосудие. Поскольку его статус и особенность его деяний не позволяют заключить его в тюрьму - его тело и разум станут для него темницей. Он больше сам себе не хозяин, он в ловушке собственного тела, отданного под контроль стража. Ему вынесен приговор, пожизненный приговор.
До него донесся запах горящих руин Примы Центавра. Он так сильно любил свой мир. Все что ему хотелось, это вернуть ему былое величие. Но он совершил ужасную ошибку. Он не понимал, что все то что он так презирал: слащавый мир, проникший в общество, воспоминания о былом величии – и были по настоящему важными. Мир, счастье, процветание… и были сами по себе наградой, принося людям радость. Возможно, он потерял из виду истину по вине тех, с кем связался. Он провел слишком много времени, блуждая по коридорам власти под руку с императорами, устраивая заговоры с такими прожженными интриганами, как покойный лорд Рифа. Он упустил из виду тот факт, что все они были гедонистами, интриганами и эгоцентриками, беспокоящимися лишь о собственных удовольствиях, даже если ради этого приходилось идти по чужим трупам.
Лондо забыл, что они составляли лишь незначительную часть центавриан. Большинство же оставались добропорядочными, простыми тружениками, которые просто хотели жить обычной жизнью. Они не были декадентами, им было чуждо стремление к власти. Это были простые порядочные жители. И Лондо обрек их на гибель. Это их дома горели, это их крики эхом отдавались в его ушах.
Он закрыл глаза, мечтая прижать ладони к ушам, чтобы заглушить несмолкающие голоса.
Но здесь был страж.
Лондо чувствовал, как тот погружается в его сознание, выведывает его мысли. Потом он передаст их дракхам, которые будут следить за ним – изнутри и снаружи. Страж как будто открыл дракхам всю его душу. Это было вторжение, это было отвратительно, это было…
…это было то, чего он заслуживал.
Несмотря на сумбурные мысли, вихрем проносившиеся в его голове, Лондо никогда бы не позволил себе показать все это внешне. Они могут лишить его свободы, независимости, будущего, даже души, но они не смогут отнять у него гордость. И таким образом он сможет остаться самим собой. Что бы ни случилось, он все еще Лондо Моллари из великой Республики Центавр. Вот почему он не стал рыдать и просить пощады. Он только вздохнул про себя с облегчением, радуясь тому, что не поддался минутной слабости, не предал других, отдав их в рабство вместо себя. Если бы он поступил так, то, скорей всего, не смог бы жить с этим дальше.
Жить с этим.
Самоубийство. Бесспорно, у него оставался такой выход. Если слияние еще не завершено, то, вполне возможно, Лондо удастся преодолеть попытки стража отговорить его от этого шага. По крайней мере, Лондо успеет убить себя.
Но пока он жив, есть надежда. Пока он жив, можно попробовать справиться с этой проклятой тварью. Если он умрет, то уже не сможет повернуть назад. Если же он останется в живых… что-нибудь да случится.
Он еще сможет помахать рукой голове дракха на пике.
Мысли скакали одна за другой, и он не мог их понять. Как будто они все нахлынули разом, беспорядочно перемешавшись между собой у него в голове. Настоящая лавина из воспоминаний и образов…
…или возможно… это был просмотр. Возможно, дракхи даже сейчас следят…
Усилием воли Лондо прекратил этот поток мыслей, хотя и не мог сказать с уверенность были ли реальными его подозрения. Он обнаружил, что еле стоит на ногах. Лондо коснулся лба и неуверенно выдохнул.
А потом дракх произнес самую странную фразу. Он сказал:
- Все будет в порядке.
Было странно слышать от него такие слова. Лондо ни на секунду не сомневался, что Дракхи бессердечные и злые существа. Что же имел в виду один из них, когда сказал, что «все будет в порядке»?
- Нет, - прохрипел он, чувствуя на своем плече присутствие этой… этой штуки, - Я больше никогда не буду в порядке.
Дракх пробормотал еще несколько непонятных фраз, обращаясь к нему, но Лондо отрешенно слушал его краем уха. Все о чем он мог сейчас думать – это о глазе, который находился так близко, наблюдая за ним.
Тени… ужас, который наводили их огромные и мощные корабли. Он контактировал с ними только через Мордена. Да и тот просто был их голосом. Но теперь враг обрел лицо, и этим врагом был дракх, который после того как они закончили разговор, скользнул обратно в тень, из которой вышел. И этот враг всегда будет рядом, в виде стража, сидящего у него на плече, который будет его частью до тех пор, пока Лондо не умрет.
Пока он не умрет.
И Лондо снова решил обдумать этот вариант.
Он взял меч и почти любовно погладил его. Прошло некоторое время с тех пор, как он мог спокойно любоваться им. Это был изящный клинок, клинок которым он убил своего друга и товарища по детским играм - Урзу Джаддо. Урзу, который прибыл на Вавилон 5, ища у Лондо поддержки в политической игре, которая могла привести к тому, что его род будет опозорен. Урзу, который получил эту помощь… погибнув на дуэли, от руки Лондо, ради того, чтобы его семья могла получить защиту и поддержку рода Моллари.
Покровительство Дома Моллари. Какая ужасная шутка. Имя Моллари, несомненно, дало Лондо отличную защиту, разве не так?
Мозг Лондо не прекращал работать с того момента, как страж присоединился к нему. Он рассчитывал на то, что эта тварь не читала, не могла читать все его мысли. Она могла докладывать о его действиях дракхам, и они в ответ могли вмешаться, но вмешаться в действия. Действия, которые противоречили их интересам. Лондо пока что не предпринимал таких действий, но он всерьез подумывал о них.
Разве это не выход? Не восстановление справедливости? Если Вселенная действительно заинтересована в правосудии, то что может быть более справедливым для Лондо, чем смерть от того же самого меча, которым он убил Урзу Джаддо? В тот день что-то умерло в Лондо. Если он воспользуется этим мечом и положит конец той пытке, в которую превратилась его жизнь, то, возможно, он попадет туда же, где сейчас находится Урза. Они снова будут вместе, как в юности, молодые и свободные, и у них снова будет вся жизнь впереди. Они будут спорить, смеяться, и все будет здорово.
Слуги бесшумно упаковали его вещи, готовясь перенести их в королевский дворец. Единственное что он им не отдал - меч. Лондо стоял и смотрел на него, изучая сверкающее лезвие и представляя как оно мягко рассечет его горло. Он представил, как кровь потечет из раны, обагрив его белый мундир. Замечательное сочетание цвета. Очень эстетично.
И когда дракх обнаружит его тело - почему-то он знал, что это будет дракх, - возможно, эта тварь обрадуется преждевременной кончине Лондо, чувствуя, что смерть Теней была отмщена? Или дракх разозлится, будет раздражен из-за того, что возможности Лондо так и не были реализованы? Без сомнения... это приятная идея. Мысль о том, что дракх будет расстроен, что он и его ужасный собрат не смогут больше мучить Лондо. Решат ли дракхи отомстить, взорвав бомбы и испепелив его народ? Нет. Скорей всего, нет. Сообщество Дракхов мало заботило, что будет с населением Примы Центавра. Для дракхов они были просто разменной монетой в игре, способом удержать Лондо. Если Лондо исчезнет, то игра закончится. Какая разница, что будет с пешками после падения короля?
Да, это будет трусливый ход. Нужно еще так много сделать, а если он покончит с собой, то никогда не получит шанса исправить все то, что натворил…
Исправить?
Клинок сверкал так ярко, что Лондо мог видеть в нем свое отражение. И это напомнило ему собственное отражение в окне центаврианского военного крейсера на орбите Нарна. Центавриане в упор расстреляли нарнов, используя запрещенное оружие - масс-драйверы.
Исправить? Возместить потери? Уравновесить весы? Не слишком ли много он о себе возомнил? Как он может исправить то, что совершил? Миллионы… Великий Создатель… миллиарды погибли из-за него. И он полагает, что это удастся исправить? Это невозможно, просто невозможно. Да будь у него хоть сотня жизней, это все равно была бы бессмысленная задача.
Возможно… возможно, самоубийство вовсе не будет трусливым поступком. Возможно, самоубийство всего лишь благоразумное решение для того, кто знает когда нужно уйти. Влачить нынешнее жалкое существование в этом объятом войной мире, обманывая себя мыслью о том, что каким-то образом он сможет все исправить или искупить свои грехи…
Кого он дурачит? В конце концов, кого он пытается обмануть?
Лондо опять вспомнил о страже на своем плече. Интересно станет ли он со временем меньше думать о нем. Может быть он настолько привыкнет к нему, что просто перестанет замечать. Лондо не был уверен, хорошо ли это или плохо.
Он отложил меч.
Пора.
Пора начинать этот фарс. Что касается остального, что же, у него еще будет достаточно времени. Или идея отпадет сама собой. Для него переживания были слишком свежи, и пока что Лондо не мог принять верное решение. У него еще будет время, чтобы обдумать, как лучше поступить.
Но он продолжал думать об этом.
***
Лондо произнес свою речь, обращенную к людям Центавра, пока те жались друг к другу в своих домах, собравшись в обугленных обломках зданий, которые стали олицетворением их обожженных изломанных жизней. Перед его мысленным взором постоянно стояло изображение меча, даже когда его собственное туманное голографическое изображение появилось в небесах Примы Центавра. На самом деле ему хотелось извиниться… униженно попросить прощения у своего народа, позволить им узнать, что он один в ответе за весь тот ужас, через который им пришлось пройти.
Но подобная речь, какой бы достойной она не была бы, не входила в планы дракхов. У них была собственная цель, и Лондо просто должен сыграть свою роль. Они не скрывали этого. Делай, как тебе сказали. Будь хорошей марионеткой. Произнеси речь, как было условлено, и постарайся не прогневать их.
- В знак нашей новой изоляционистской политики я один отправлюсь на церемонию инаугурации, - объявил он. - В тишине я приму бремя императорской власти. Колокола наших храмов будут звонить день и ночь напролет по всем нашим соплеменникам, убитым при бомбардировке. Мы одиноки, одиноки в этой Вселенной, но нас объединяет наша боль.
Но это было неправдой. Это было таким же притворством, как и все остальное. Его боль была его собственной болью, и он никогда не сможет поделится ею или кому-нибудь открыть. Его боль – это тварь на его плече. Его боль воплотилась в ночных кошмарах, которые мучили его во сне.
- Мы сражались одни, - сказал он своему народу. - И мы возродимся одни.
Но был ли на Центавре хоть кто-нибудь более одинокий, чем он? Хотя... самое ужасное состояло в том, что он не был одинок. С ним был страж, наблюдавший за ним, изучавший его, следящий за ним, никогда не оставляющий его в покое. Он служил постоянным напоминанием о его грехе. А с помощью старжа, Дракхи в свою очередь следили за ним.
Более того.
Еще были голоса. Голоса его жертв, взывающих к нему, протестующих против своей участи. Это были те, кто принял свою смерть, крича и рыдая, совершенно не понимая, почему это случилось с ними. Они тоже были здесь, напоминая о себе.
Вполне возможно, что среди всех жителей Примы Центавра Лондо был наименее одиноким. Но это не смягчало обстоятельств его положения. Не было никого, никого, кому бы он смог поведать о своем положении. Он не сомневался, что это было бы равносильно смертному приговору. Он жил, и другие были рядом с ним, но он никого не мог подпускать близко. Ему придется отвадить от себя всех, кто когда-то хорошо знали его.
Тяжелее всего будет с Виром. С Виром, который был рядом с ним на каждом ужасном этапе пути, который отговаривал Лондо от падения во тьму. Лондо не слушал его, но Вир оказался прав. Возможно, именно поэтому Лондо и не слушал его, он знал, что Вир прав, и не хотел слушать.
И Деленн. После того, как он попрощался с ней, Деленн шагнула вперед и так посмотрела на него, что он невольно отшатнулся, подумав, не способна ли она видеть то зло, что сидело у него на плече.
- Твой путь отныне скрыт от меня, Лондо, - сказала она. - Тебя окружает тьма. Мне остается только молиться о том, чтобы ты смог найти дорогу к свету.
Когда она произнесла эти слова, он снова подумал о мече, эта мысль манила его еще сильнее, чем раньше. Свет, играющий на клинке, чистый и истинный, звал его. Это был путь к спасению… если только он выберет его.
Он направился к храму, как и говорил. В одиночестве… но не один.
Лондо принял все регалии и возложил на себя обязанности императора и теперь практически ощущал меч на своем горле. Он почти слышал шаги смерти, чувствовал чистую радость освобождения. Он может освободиться от этого, освободиться от ответственности, от всего. Солнце склонялось к закату, когда Лондо собрался в долгий обратный путь ко дворцу. В глубине сердец он знал, что это будет последний закат, который он видит. Его решимость только окрепла, выбор был сделан.
Это верное решение. Хорошее решение. Он сделал самое лучшее, что в его силах, и все же, сделанное трудно было назвать добрыми делами. Пора выходить из игры.
В эту ночь Лондо сидел на троне, и его окружала тьма. Роскошное убранство, сверкающий мраморный пол, пышные гардины и богато украшенные, но от этого не менее внушительные, колонны. Казалось, все тут нашептывало о былом величии Примы Центавра. Несмотря на призрачные тени прошлого, которые всегда таились здесь, Лондо чувствовал странное умиротворение. Он почувствовал, как страж шевельнулся на его плече. Возможно, эта тварь знала, что он что-то затевает, но не понимала, что именно он задумал.
Казалось, тени движутся вокруг него. Лондо посмотрел по сторонам, пытаясь выяснить, не скрывается ли где-нибудь поблизости дракх, наблюдающий за ним. Но здесь никого не было. По крайней мере, так ему казалось. Но он мог ошибаться…
- Я схожу с ума, - сказал он себе. - Так можно и спятить.
Он позволил себе немного поиронизировать.
- Может быть, это и есть их конечная цель? Интересная мысль. Превратить Приму Центавра в руины просто ради того, чтобы свести меня с ума. Тут они перестарались. Если им нужно только это, то надо было просто запереть меня на недельку в одной комнате с моими бывшими женами. От этого любой бы свихнулся.
К его удивлению, в ответ раздался чей-то голос:
- Простите, Ваше Величество?
Лондо обернулся в своем кресле и увидел мужчину, стоящего у дверей и с вежливым любопытством глядящего на императора. Он был худ, с аккуратно уложенным невысоким гребнем волос. Это было прямым оскорблением стандартной центаврианской моды, ведь обычно высота волос указывала на положение в обществе, которое занимал центаврианин. Здесь, однако, присутствовал элемент, взятый от императора Турхана, который открыто презирал традиции и стригся короче, чем самый последний из его подданных. Некоторые полагали, что император Картажье поступал так же, чтобы показать свое желание быть ближе к народу. Другие считали, что он делал это, просто чтобы досадить людям. В любом случае, прецедент был создан, и нашлись последователи.
В случае же с центаврианином, нарушившим размышления Лондо, то вовсе не прическа привлекла внимание императора. И даже не накрахмаленная и отглаженная форма, которая столь щегольски на нем сидела. Нет, дело было в его осанке. Он был полон рвения… но то было нездоровое рвение. Вир, например, источал рвение с того самого момента, как появился на "Вавилоне-5". Это было желание понравиться, одно из наиболее приятных качеств Вира. А этот тип… он походил на стервятника, который сидит на ветке, наблюдает за умирающим и мысленно торопит его, чтобы полакомиться телом.
- Дурла… не так ли? – чуть помедлив, спросил Лондо.
- Да, Ваше Величество. Капитан вашей гвардии, назначенный покойным регентом, - он слегка поклонился. - Готов и дальше служить вам, Ваше Величество, если на то будет ваша добрая воля.
- Мою волю сейчас вряд ли можно назвать доброй, капитан Дурла. Мне не нравится, когда нарушают мое уединение.
- При всем уважении, Ваше Величество, я думал, что вы здесь не одни. Я услышал ваш голос и подумал, что вы с кем-то разговариваете. Согласно вашему протоколу, в это время ночи никого не должно быть в этой комнате… и я подумал, что обязан проверить, не напал ли на вас кто-нибудь. Прошу простить меня, если я причинил вам хоть малейшее неудобство.
Его объяснения казались совершенно искренними, и все же где-то внутри Лондо чувствовал к нему неприязнь. Возможно… возможно из-за того, что Дурла говорил то, что требовалось, как будто знал какие нужно подобрать слова. Он не показал своих чувств, какими они бы не были. Вместо этого он произнес именно то, что, как ему казалось, Лондо хотел услышать.
С другой стороны, признал Лондо, он сам стал таким подозрительным, что шарахался от любой тени, выискивая заговоры и коварство везде, что даже самый обычная беседа начинала казаться подозрительной. Теперь ему во всем виделось двуличие, он искал в разговоре недосказанности, отбрасывая то, что услышал. Так жить нельзя.
Хотя… разве для него это сейчас имеет какое-то значение? Ведь сегодня последний день его жизни.
Дурла не двигался. Очевидно, он ждал, когда Лондо его отпустит. Лондо поторопил капитана:
- Сегодня вечером вы мне не нужны, Дурла. А что до продолжения службы… посмотрим, как изменится мое настроение со временем.
- Как скажете, Ваше Величество. Я лишь удостоверюсь, что гвардейцы стоят на всех выходах.
Такая перспектива не привела Лондо в восторг. Уж коли он решил покончить с собой – что было наиболее вероятно на данный момент, - то меньше всего ему бы хотелось, чтобы толпа гвардейцев услышала, как его тело шлепнется на пол. Если они прибегут спасать его и каким-то образом, вопреки всем надеждам, сумеют это сделать… конфуз и унижение будут просто ужасными. А что если ему покинуть дворец и сделать это где-нибудь подальше?
Но ведь он же император.
- В этом нет необходимости, - твердо сказал Лондо. - Полагаю, что эти силы лучше использовать где-нибудь еще.
- Лучше? – Дурла приподнял бровь. - Что может быть лучше, чем забота о безопасности императора? При всем уважении к вам, Ваше Величество, я с этим не согласен.
- Я не спрашивал вашего мнения по этому вопросу, - заметил Лондо. - Гвардейцы могут быть свободны, так же как и вы.
- Ваше Величество, при всем уважении…
- Перестаньте говорить мне о том, как вы меня уважаете! – начал раздражаться Лондо. - Если бы я был невинной девицей, а вы пытались соблазнить меня, то ваши частые заявления о том, как вы меня уважаете, были бы более уместны. Надеюсь, у вас нет таких намерений?
- Нет, Ваше Величество, вы можете быть совершенно спокойны на этот счет, - нечто похожее на улыбку появилось в уголках рта Дурлы. Затем он вновь стал серьезным. - Однако ваша безопасность не только является моей первейшей заботой, это также часть моей работы. Без сомнения, вы всегда можете уволить меня, но будет прискорбно, если меня уволят только потому, что я исполнял свой долг. На мой взгляд вы, император Моллари, один из самых справедливых императоров, которые когда-либо правили Примой Центавра. Разве не так?
О да, очень ловко. Очень ловко сказано. Лондо ни на секунду не поверил его словам. Хотя…
Это неважно. Не имеет значения. Все, что нужно было сделать Лондо - это подождать, пока он не останется наедине с ночью. Потом, лежа в постели, он сможет спокойно положить конец своей жизни. Если он будет лежать, то ему не надо беспокоиться о стуке собственного тела, которое может привлечь охрану.
Вот оно. Именно так он и должен поступить. Пожелать Дурле спокойной ночи, отправиться ко сну… а потом уйти навеки. Именно так он и поступит. Отпустит Дурлу и сделает это.
Дурла застыл в ожидании.
Императору он не нравился .
Лондо не знал, почему так доверяет своей интуиции. Фактически часть его уже радовалась, что вскоре Дурла будет досаждать кому-то другому. Но другой половине было интересно что же задумал этот Дурла. Он был… запутанным клубком. Лондо ненавидел такие клубки. В частности, ему вовсе не улыбалась мысль, во что распутается этот клубок после его смерти.
- Можете ли вы обеспечить прогулку? – спросил он внезапно и удивился тому, как прозвучал его голос.
- Прогулку, Ваше Величество? Конечно. По парку…
- Нет. Не по парку. Я хочу прогуляться по городу.
- По… городу, сэр? – Дурла посмотрел на него, как будто не был уверен в том, что правильно понял слова Лондо.
- Да, капитан гвардии. Я желаю увидеть его поближе…
В последний раз.
- Не думаю, что это будет благоразумно, Ваше Величество.
- Неужели?
- Да, Ваше Величество, - твердо сказал он. - Сейчас народ … - он запнулся. Казалось, ему не хотелось заканчивать фразу.
Тогда Лондо закончил ее за него.
- Это все-таки мой народ, Дурла. Неужели я должен прятаться от него здесь?
- Нужно соблюдать осторожность, по крайней мере, в данное время, Ваше Величество.
- Буду иметь это в виду, - Лондо хлопнул по подлокотникам трона и встал. - Я отправляюсь на прогулку по городу. И я пойду один.
-Ваше Величество, нет!
-Нет? – Лондо уставился на него, его густые брови нахмурились в тщательно контролируемом изображении императорского гнева. - Я не спрашивал вашего разрешения, Дурла. Это одно из преимуществ положения императора: он может поступать так, как ему хочется, не советуясь с подчиненными.
Он сделал особое ударение на последнем слове.
Дурла не показал, что понял намек, хотя стал еще более раболепным.
- Ваше Величество… определенные вещи должны исполняться... по определенному протоколу…
- Это будет интересным аспектом моего правления, Дурла. Я действую не по протоколу. Я действую согласно ситуации. А сейчас… я отправляюсь на прогулку. Я император. Полагаю, что здесь решения принимаю я?
- По крайней мере… - Дурла, казалось, еще более заупрямился. - По крайней мере, Ваше Величество, надеюсь, что вы не сочтете это превышением моих обязанностей, позвольте сопровождать вас на почтительном расстоянии. Вы будете одни… но вы не будете в одиночестве. Надеюсь, что я ясно выразился…
Таящаяся в этих словах ирония позабавила Лондо.
- Да. Вполне ясно. И позвольте предположить: вы будете сопровождать этих призрачных охранников, не так ли?
- Если вы сочтете нужным, Ваше Величество, я лично возглавлю их.
- Вы будете поражены, Дурла, если узнаете, как мало мне сейчас нужно, - сказал Лондо. - Решайте сами. Воспользуйтесь свободой выбора. По крайней мере, хоть кто-нибудь здесь должен же быть на это способен.
Вот так Лондо отправился на свою последнюю, как ему казалось, прогулку по великой столице Примы Центавра.
Сегодня днем его путь от дворца до места инаугурации был прямым и простым. Но на этот раз Лондо специально пошел незнакомой дорогой. Он пересек город, выбирая случайные направления, иногда проходя по одному и тому же месту дважды. Все это время за императором следовал небольшой взвод вооруженных солдат под командованием Дурлы, который с некоторой настороженностью следил за своими подчиненными.
Прогуливаясь, Лондо пытался запомнить каждую черточку города, каждую линию каждого здания. Ему хотелось запомнить даже запах мостовой и горящих домов.
Он никогда не думал, что обнаружит в себе такие желания: смотреть на вещи так, словно он больше никогда их не увидит. Когда он готовился к вступлению на пост императора, вся жизнь пронеслась перед его глазами. Каждое мгновение, которое хранилось в памяти, теперь было окрашено болью. Прошлое и даже будущее… особенно тот момент из снов, когда одноглазый Г'Кар вершил его судьбу. Что ж, он, без сомнения, положит конец этому предсказанию. Лондо испытал слабое удовлетворение при мысли об этом.
Уже долгое время Лондо казалось, что он является ничем иным, как орудием рока, не способным контролировать свою собственную судьбу. Вопреки своим желанием, он шел по темному пути, на который не намеревался вступать. Ну что ж, по крайней мере в конце пути, он бросит вызов судьбе. Вовсе не Г'Кар окончит его бренное существование… он сам положит всему конец. Теперь никто не мог причинить Лондо вред, конечно кроме него самого…
И тут камень ударил его по голове.