Глава 12
Лондо знал, что это была проверка. Он в этом не сомневался.
- Шеридан должен умереть, - сказал дракх.
Эти слова вырвали Лондо из его размышлений. Здесь, в тронном зале - месте, которое считалось символом его власти, но для него самого было скорее символом его безвластия - он вздрогнул, услышав такой теперь уже привычный голос, доносившийся из окутывающих зал теней. Действительно ужасным было то, что Лондо на самом деле знал, что Шив'кала следил за ним. Или, по крайней мере, как-то неосознанно ощущал. И это его совершенно не беспокоило.
Мысль, что он на самом деле способен привыкнуть к подобной полужизни - и даже принимать это как должное - напугала Лондо больше всего.
Слова дракха не сразу дошли до него.
- Что? - спросил Лондо.
И дракх выложил ему всё. Он рассказал Лондо о плане, рассказал о Реме Ланасе. Рассказал о твари, которая жила внутри Ланаса. Он был выбран случайно, они просто схватили первого встречного с улицы. В самой случайности этого выбора, по их мнению, заключалась главная сила этого плана. Некто без устоявшейся неприязни против Шеридана и не испытывающий какой-то особенной ненависти к Межзвездному Альянсу. Ланас был никто. Никто с не слишком сильной волей и не блещущий интеллектом. Но всё, что он собой представлял, в итоге могло оказаться полезным.
Когда дракх, наконец, замолчал, Лондо покосился в его сторону. Шив'кала неподвижно стоял там, во тьме, не мигая, слегка улыбаясь своей пугающей улыбкой.
- И… зачем вы мне это рассказали?
- Он был вашим другом. Мне хотелось, чтобы вы знали какая судьба ожидает его… на случай, если бы вам захотелось с ним попрощаться… если бы у вас была такая возможность.
Проверка. Нет… не просто проверка.
Ловушка.
Лондо знал это, он был в этом уверен.
С такой же легкостью дракх мог сказать: "Шеридан скоро умрет. Напиши ему что-нибудь приятное в письме" и покончить с этим. Нет, Шив'кала сообщил Лондо всё, что ему было известно, потому что хотел, чтобы он узнал об этом… чтобы увидеть, что он будет делать.
Лондо не мог заснуть. Он не спал двое суток. Он все время думал, пытаясь представить Шеридана своим величайшим врагом, лидером того самого Межзвездного Альянса, который безжалостно разгромил его любимую Приму Центавра. Тем, кто отвернулся от них. А Деленн, жена Шеридана… она всегда смотрела на Лондо с оскорбительной жалостью.
Но, как Лондо ни пытался, он не мог стереть из памяти те времена, когда Шеридан помогал ему. Годы, проведенные на Вавилоне 5, были лучшими годами его жизни. Тогда он этого не понимал. Тогда он считал все это периодом медленного, но неумолимого падения во тьму. На самом деле, Шеридан и Деленн действительно несколько раз помогали ему. Более того, Лондо был уверен в том, что они по-своему беспокоились за него, надеясь, что когда-нибудь с ним все будет хорошо. В том, что всё зашло так далеко, что он стал одновременно самой могущественной и самой беспомощной личностью на Приме Центавра, явно не было их вины. Лондо сам в значительной степени вершил свою судьбу.
Он пытался уснуть, но мог лишь на мгновение забыться, после чего снова приходил в себя. В течение этого времени он чувствовал, что страж неловко ворочается. Очевидно, создание тоже нуждалось в отдыхе и подстраивало свой сон под ритм Лондо. Поэтому, когда Моллари уставал, страж тоже испытывал дискомфорт. Мысль об этом давала Лондо хоть какое-то удовлетворение.
Наконец он уже был не в состоянии чем-либо заниматься. Но Лондо понимал, что должен действовать хитро. Он не мог просто взять и заняться спасательной миссией или поставить в известность Шеридана. Подобная попытка, скорей всего, была бы прервана стражем. Если же страж не сможет его остановить, то он наверняка известит об этом дракхов, и те могут изменить свои планы… а потом дадут Лондо знать о своем недовольстве самым прямым и неприятным способом. Ему хотелось спасти Шеридана, но не ценой своей шкуры. Лондо не был настолько великодушен.
Тогда он вызвал Вира. Время было весьма подходящее, хотя идея о проведении праздника во дворце на самом деле принадлежала Дурле. Естественно, он организовал эту вечеринку для того, чтобы собрать вместе всех своих союзников и сторонников, чтобы показать им свое растущее влияние при дворе. Поскольку эта идея исходила от Дурлы - марионетки дракхов, который, возможно, даже не догадывался о том, кто действительно дергает его за веревочки - дракхи не стали задавать лишних вопросов или подозревать Лондо в какой-либо двойной игре. И приглашение Вира выглядело вполне уместным.
Так что он позвал своего старого союзника, своего давнего друга - возможно, единственного друга во всей Галактике - в гости. Приглашение не привлекло ничьего внимания, как Лондо и надеялся.
Затем последовал следующий этап: как только начался фестиваль, император начал пить. Трудность заключалась в том, чтобы удержаться на ногах. Надо было напиться настолько сильно, чтобы притупить восприятие стража, но в то же время быть в состоянии передвигаться. Если бы это удалось сделать, Лондо смог бы более-менее свободно разговаривать с Виром, не опасаясь, что страж, а следовательно, и дракхи, могли заинтересоваться его действиями. Если же он выпьет слишком много, то настолько опьянеет, что будет не в состоянии помочь ни Виру, ни Шеридану, ни даже самому себе.
Так что когда прибыл Вир и Лондо увел его в сторонку, пытаясь удержаться на ногах, вино уже ударило ему в голову, оставив там приятный туман. Но, тем не менее, Моллари вел себя крайне осторожно. И ему повезло больше, чем он ожидал. Когда он вводил Вира в суть дела, начав по частям излагать свой план… то почувствовал, что страж начинает просыпаться. Лондо погрузил эту тварь в бессознательное состояние, но она восстанавливала свои функции со скоростью, которая одновременно тревожила и забавляла его. Очевидно, страж начинал привыкать к определенному уровню алкоголя. Лондо нужно было увеличивать количество выпитого спиртного, чтобы поддерживать опьянение стража.
Лондо пытался предупредить его, как мог. Через исторические параллели он намекал Виру, что Шеридану грозит опасность. Лондо чувствовал, страж что-то заподозрил во время этой беседы, но не мог понять, что именно. В голове Моллари не вспыхивала боль, он не получал властных приказов. Но тварь была более напряженной, чем обычно, и Лондо тоже был настороже.
Для него это было очень серьезным испытанием. Лондо хотелось просто отбросить все эти осторожно подобранные фразы и исторические аллюзии и прямо сказать Виру о том, что надо делать. Но он знал, что последовало бы за этим: немедленные действия стража. Неизвестно, насколько силен монстр, сидящий у него на плече. Лондо знал: страж может причинить боль, он следит за его действиями, но вряд ли можно было полагать, что его возможности ограничивались только этим. Возможно, страж мог превратить его мозги в кашу легким усилием мысли. Или вызвать у него судороги, остановить его сердца, или… еще что-нибудь подобное.
Лондо хотелось хоть что-нибудь сделать, чтобы предотвратить гибель Шеридана от рук этих отвратительных дракхов. Но он не стремился пожертвовать ради этого собой. Он все еще слишком дорожил собственной жизнью.
Когда Вир уехал, Лондо стал осторожно следить за новостями из внешнего мира. Страж не подозревал, чем занимается Лондо. Все-таки, тот был императором и вполне естественно, что он должен быть в курсе последних событий. И, когда стало известно о том, что Шеридан возглавил процессию по Нижнему Уровню, Лондо воспрянул духом. Он изо всех сил старался сдержать свое ликование.
Затем его энтузиазм испарился. Лондо всем телом ощущал тьму, источаемую стражем, и, в тот момент, когда узнал о мероприятии, которое возглавил целый и невредимый Шеридан, он понял: да, это была проверка. Проверка, которую он провалил, и им про это известно. Лондо не был уверен, как именно они это узнали. Возможно, телепатическая связь стала двусторонней. Но он знал, что это было действительно так, и теперь ему оставалось ждать расплаты.
- Это того стоило?
Лондо сидел в своей личной библиотеке, пребывание в которой по традиции было одной из обязанностей императора. Центавриане собрали там обширную коллекцию. Императора считали чем-то вроде живого кладезя центаврианской истории, и предполагалось, что он должен помнить все великие деяния его предшественников, а также многие другие великие свершения Республики. Учитывая, насколько это были почетные и священные обязанности, император имел право на уединенное и хорошо охраняемое место, где он мог бы удовлетворить свои познания в истории, выучивая ее наизусть. Без сомнения, во всем дворце не было более защищенного помещения. Там было много книг и множество разнообразных реликвий прошлого.
Поэтому, когда из темноты раздался голос Шив'калы, спросивший: "Это того стоило?", Лондо подскочил так резко, что чуть не опрокинул стол. Он вскочил на ноги, пытаясь придать своему лицу надменное выражение, возмущенный столь бестактным вторжением. В библиотеке царил полумрак, и он не мог как следует разглядеть Шив'калу.
- Вы…здесь? - спросил он, задумавшись на мгновение: вдруг Шив'кала заговорил с ним мысленно, а сам находится где-то в другом месте?
- Да, я здесь, - услышав его снова, Лондо мог с уверенностью сказать, что Шив'кала присутствует здесь физически. Но его голос, казалось, доносился отовсюду. - И вы здесь. Как замечательно.
- Замечательно? - сдавленно выговорил Лондо. - Это не совсем уместное слово. Что вы хотите?
- Хочу? Это не совсем уместное слово, - заметил Шив'кала. - Я не "хочу" делать то, что должен сделать. То, что мы должны сделать.
- Я не понимаю, о чем вы говорите.
- Да ну?
Лондо что-то почувствовал и напрягся. Это была начинающаяся… боль. Но сейчас она была другой. Они наказывали его болью в прошлом, но он чувствовал, что сейчас ощущения были несколько иными. Вместо того чтобы ударить внезапно и яростно, боль начиналась с более низкого уровня, постепенно. Это давало ему возможность задуматься о том, что, вероятно, он начал привыкать к физическим и психическим мучениям, которым они его подвергали. Что же до данного случая… может, дело было и не в дракхе.
- Ваша работа? - Лондо схватился за виски.
- Это сделали вы, Лондо, - сказал Шив'кала. В его голосе прозвучало знакомое смирение. - Вы… и только вы.
- Я не понимаю… - боль снова вспыхнула, став сильнее. Лондо обнаружил, что ему тяжело дышать, его сердца тяжело стучали.
- О, вы всё понимаете, - все следы симпатии и печали исчезли из голоса дракха, теперь он говорил жестко и безжалостно. - Вы поставили меня в глупое положение, Лондо.
- Я? Я… - и тут Лондо пошатнулся. Он сполз в кресло, в котором недавно сидел, но не рассчитал расстояния и рухнул на пол. То, что он сейчас чувствовал, было гораздо хуже, чем всё, что ему прежде довелось испытать от рук дракхов. Возможно, это было самым худшим из всего, что ему доводилось ощущать за всю его жизнь. Лондо запоздало понял, что боль начиналась медленно для того, чтобы усыпить его бдительность, заставить подумать что, возможно, всё не так плохо. Но он ошибался.
Тело Лондо свело судорогой, когда боль волной захлестнула его. Он попытался мысленно отрешиться от этого, закрыть свой разум, но это было невозможно, потому что боль проникла повсюду, в каждую извилину, в каждый уголок его мозга, она была в каждом нейроне его тела. Лондо открыл рот, чтобы закричать, но не смог, потому что горло свело судорогой. Всё, на что он был способен, это издать нечленораздельный булькающий хрип.
- Я сказал Сообществу Дракхов, - продолжил Шив'кала, будто не замечая Лондо, который извивался перед ним, словно нанизанное на вертел животное, - что вам можно доверять. Что вы знаете свое место. Они потребовали, чтобы я провел проверку. И я это сделал. А вы ее провалили. Это, Лондо, никуда не годится.
Лондо совершенно потерял контроль над собой. Из него изверглась вся жидкость, что была в его теле, что в последний раз случилось когда ему было два года. Это было так унизительно, запах был ужасен, а потом, когда боль усилилась, он перестал это ощущать. Его униженная и сломленная душа взмолилась о пощаде. Лондо вспомнил о том, как ему хотелось умереть тогда, и что он думал, будто готов покончить с собой. Но теперь он понял, что был глупцом, потому что ему никогда не хотелось закончить свою жизнь вот так. Сейчас Лондо был готов отдать всё на свете, лишь бы только умереть спокойно. Он бы убил всех своих друзей и любимых. Он бы уничтожил сотни, тысячи невинных центавриан. Он бы всё сделал, лишь бы прекратились эти страдания, которые обрушились на него сейчас.
А потом стало ещё хуже.
Лондо почувствовал, что его разрывает на части, что все его органы превратились в жидкость. Он был убежден, что его мозг вытекает через уши, он почти чувствовал это. Боль выжигала его глаза, зубы впивались в десны, язык распух, заполнив горло. Каждое движение отдавалось огнем, поэтому он старался сохранять неподвижность, но боль вынуждала его шевелиться, и это вызывало ещё большие страдания. Всё это продолжалось до тех пор, пока Лондо не позабыл, что значит - жить без боли.
А потом все вдруг прекратилось.
Боль разом исчезла, и он лежал в оцепенении, не в силах шевельнуться, чувствуя, что никогда больше не сможет себя уважать, никогда больше не будет чувствовать себя в безопасности. Лондо не хотелось, чтобы кто-либо видел его в таком состоянии, ибо он был отвратителен и жалок. Его превратили в невнятно бормочущую развалину. Одна лишь мысль об этом приводила его в негодование, но он был не в силах что-либо изменить. И Лондо был так рад тому, что боль прекратилась хотя бы ненадолго, что разрыдался, содрогаясь всем телом.
- Вам известно, как долго это продолжалось? - спокойно спросил Шив'кала. Лондо попытался покачать головой, но, если он и был бы способен ответить, то сказал бы, что прошли часы. А быть может, дни.
- Девять секунд, - продолжил Шив'кала, очевидно, понимая, что Лондо не может что-либо произнести. - Вы испытывали все это ровно девять секунд. Вам бы хотелось терпеть такую боль двадцать или тридцать секунд? Или даже… двадцать или тридцать минут? Часов? Дней?
- Нет… нет, - голос Лондо был почти неузнаваем. Он походил скорее на хрип умирающего животного.
- Я тоже так думаю. Вряд ли бы вам удалось выжить после этого. Но даже если бы удалось, сомневаюсь, что вам бы понравились последствия.
Лондо ничего не ответил. В этом не было необходимости, и он сомневался, что мог сказать что-либо членораздельное.
Не обращая внимания на его молчание, Шив'кала продолжил:
- Это ваше наказание, Лондо. Но это еще не всё. Вы должны искупить свою вину. Вы меня поняли? Вы слышите то, что я вам говорю?
Лондо попытался кивнуть.
- Хорошо, - Шив'кала вышел из тени и остановился прямо перед Лондо. Он склонил голову, с интересом рассматривая императора. - Скажите мне, Лондо… вы могли бы убить Шеридана… если бы альтернативой было более страшное наказание?
Больше всего на свете Лондо хотелось замотать головой. Ему хотелось плюнуть в лицо дракху, заорать от ярости. Ему хотелось вскарабкаться на ноги и вцепиться в чешуйчатую шею серокожего монстра. Сейчас Лондо совершенно не волновали спрятанные бомбы, которые могли разнести его народ на мелкие кусочки. Его не волновала мысль о том, останется ли он в живых, если попытается задушить Шив'калу. Все, чего ему сейчас хотелось, это улучить момент и сделать это.
Но вместо этого он просто кивнул. Лондо знал, что дракх прав: сейчас он был способен на всё. Он был готов убить Шеридана, убить Деленн, Вира, Тимов… всех, любого, кто попался бы ему под руку, лишь бы избежать этого ужасного "наказания". Хотя его тело уже не испытывало боли, память о ней все еще была свежа. Ему не хотелось вспоминать о том, через что ему пришлось пройти, но запах, исходящий от него, напоминал ему о случившемся.
- Что ж… вам не придется убивать Шеридана, - сказал Шив'кала. - Пока мы можем оставить его в живых. Видите ли, недавно произошли некоторые события, привлекшие наше внимание. Шеридан скоро станет отцом.
Лондо медленно дышал, пытаясь успокоить свои бешено стучащие сердца. Это дало ему время осознать то, что сказал Шив'кала. Он все еще лежал на полу, но ему удалось приподнять голову.
- От… отцом? - спросил он.
- Верно, - сказал Шив'кала. - На самом деле ваше искупление будет очень простым.
Шив'кала отошел, но Лондо продолжал следить за ним взглядом. Дракх направился к реликвиям… к полке, на которой стояло несколько урн различного предназначения. Он задумчиво изучал их какое-то время, а потом взял одну из них. Это была серебряная с золотой отделкой урна.
Лондо знал, что именно взял дракх. Эта урна имела особое значение в центаврианской традиции, и он не представлял, зачем Шив'кале нужна эта вещь.
А потом его медленно осенило, и он пришел в ужас. Лондо быстро отбросил эту мысль, не в силах поверить в то, что это возможно. Это было немыслимо, это было чересчур. Даже для дракха. Они не могут, они не посмеют… и разумеется они не могут полагать, будто бы им удастся заставить его участвовать в…
И тут дракх распахнул свою одежду.
- Нет, - прошептал Лондо. - Пожалуйста… нет…
Он лежал на полу, по-прежнему не в силах пошевелиться, и умолял, совершенно забыв про гордость. - Нет…
Шив'кала даже не обратил внимания на то, что Лондо заговорил. Его грудь отвратительно пульсировала, как будто там жила какая-то разумная раковая опухоль. Он поставил вазу на ближайший стол и открыл крышку. Отложил ее в сторону, а потом поднес руку к груди.
- Вы ведь не будете… - умолял Лондо. Даже зная, что всё бесполезно, он продолжал упрашивать его. И снова дракх не обратил внимания на его слова. Очень осторожно он извлек из отверстия в своем теле маленькое создание. Тварь была похожа на стража, только гораздо меньше. Ее глаз был закрыт, и Лондо не мог сказать, дремала ли она или пребывала в спячке.
Шив'кала на мгновение с гордостью взял это существо в ладони. С почти родительской нежностью он провел пальцем по складкам на его теле. Лондо едва не стошнило. Затем дракх посадил тварь внутрь и снова закрыл урну. К этому моменту Лондо уже был не в силах произнести ни слова. Он просто беспомощно мотал головой.
- Когда Шеридан и Деленн прибудут на Минбар… вы тоже поедете туда. Вы подарите им это, - он коснулся вазы своим длинным пальцем. - Вы прикажете запечатать урну, чтобы Шеридан не смог ее проверить. Страж сумеет освободиться, когда придет время.
- Ребенок?.. - Лондо не мог в это поверить. - Беспомощный ребенок?
- Сын Шеридана и Деленн… да, это будет сын… но он не всегда будет беспомощным ребенком. Когда он вырастет… то сможет нам пригодиться. Страж позаботится о нем. А вы… вы позаботитесь о страже.
- Нет, - Лондо к своему удивлению, смог покачать головой. - Нет… невинный ребенок…
- Если вы уклонитесь от своего наказания, - спокойно ответил Шив'кала, как будто ждавший, что Лондо будет возражать, - то на вашей совести будут миллионы невинных детей на Приме Центавра. Но прежде… Сенна станет первой жертвой… - его губы скривились в отвратительном подобии улыбки, - нашего недовольства.
- Нет… только не она… - сказал Лондо.
- Император, похоже, что вы плохо понимаете, какой небольшой выбор вы имеете в данном деле. Итак… вы будете сотрудничать?
Ненавидя себя, ненавидя жизнь, ненавидя Вселенную, которая всё это допустила, Лондо смог лишь кивнуть.
А потом его зрение затуманилось, и на него накатилась еще одна волна боли. Лондо прикрыл глаза, пытаясь прогнать это ощущение. Когда он снова открыл их, Шив'кала исчез. Исчез, оставив Лондо наедине с его слабостью, болью и отвращением. И теперь Лондо будет всегда помнить: мало того что дракхи могут сломать его, но к тому же они способны сделать это практически без усилий. Это заставило его задуматься о том, что еще они могут с ним сделать. Ужасная мысль промелькнула в его голове, а что если до сегодняшнего дня дракхи еще обходились с ним довольно мягко?
И насколько хуже они способны обойтись с ним?
И почему он принял так близко к сердцу грозившую Сенне опасность?
Лондо подумал о том, было ли у него такое время, когда он действительно искренне радовался жизни… хотя бы это длилось всего несколько минут.
А потом, когда страдания, пережитые его телом, наконец, дали о себе знать, он уже больше ни о чем не думал, впав в милосердное беспамятство.