Mary
ЛЕТУЧИЙ ГОЛЛАНДЕЦ
Глава 1
Том Лекс остановился в коридоре и от удивления потерял дар речи. Потребность первой необходимости - принять душ немедленно отошла на задний план, а на первый внезапно, как мираж, переместилась очаровательная обнаженная красавица. Ребята в казарме только и говорили о том, как было бы здорово однажды, войдя в душ обнаружить там голую топ-модель и Том радостно соглашался с ними, но теперь, когда самая светлая мечта бойца обратилась в реальность, что было делать? Подойти к неожиданной гостье и сказать ей: "Привет, как поживаешь?"
До Тома медленно стало доходить, что девушка, скорее всего, просто зашла не в ту казарму или над ней решили подшутить старшие товарищи. "Надо бы сказать ей, что раздевалки перепутала, - подумал Том. - Только вот, что она ответит? Закричать-то, может и не закричит, но по морде я получу, это точно:" Неизвестная красавица все еще стояла к Тому спиной и, расправляя длинные каштановые волосы под душем, напевала какую-то песенку. Желая сохранить эту картинку в памяти до конца своих дней, Том немного помедлил, а потом сказал:
- Мэм, извините: это, кхм, мужская раздевалка:
- Да? А я думала, что женская, - спокойно ответила девушка, не отрываясь от своего занятия. Ее голос из-за шума воды казался хрустальным.
- Но теперь-то вы: эээ: знаете, что ошиблись:
- Знаю.
- Тогда может вы: уйдете?
- Уйду, когда закончу. Знаешь ли, неприятное ощущение, когда с волос не смыт шампунь. Кстати, с кем я общаюсь?
- Лейтенант Лекс, мэм.
- Что ж, лейтенант Лекс, а имя у тебя есть?
- Томас, мэм:
- Очень мило, Том. Ну, вот и все.
Девушка потянулась за полотенцем, и Том вздохнул с облегчением, решив, что она себя прикроет. Но коварная красавица лишь слегка просушила волосы и, повесив полотенце на руку, повернулась к Тому. Тот снова потерял дар речи и героическими усилиями заставил себя смотреть девушке только в глаза, не ниже, хотя получалось трудно, - незнакомка была выше ростом, чем Том. Все в ней было прекрасно: и гордо вздернутый прямой носик, и восхитительные алые губы, и милый детский подбородок. Зеленые глаза девушки так и твердили лейтенанту, что ничего странного и необыкновенного в ней нет, и ее нисколько не смущал тот факт, что она стоит, совершенно обнаженная, в мужском душе.
- Ладно, мыло я оставлю, можете пользоваться, - не заразитесь. А сейчас, я, пожалуй, пойду оденусь, если ты не против.
- Нет, что вы:
- Замечательно. Пока, Томас Лекс!
Красавица удалилась в раздевалку, где и была ее одежда. Видимо, комплексов у нее не было совсем.
"Эх, и ничего себе! - подумал Том, когда теплый поток воды вернул его в реальность. - Наверное, это была галлюцинация. У меня был чертовски тяжелый день." Но, взглянув на, приятно благоухающий малиной, кусок мыла в мыльнице, который оставила неизвестная, Том решил, что девушка, скорее всего, действительно существовала. И тут он впервые обрадовался: это надо же, не кому-нибудь, а именно ему удалось увидеть и пережить такое! Да об этом надо будет рассказать всем друзьям в казарме! Но Том снова умерил бег своих мыслей. Да кто ему поверит? И что он скажет, что перед ним стояла прекрасная голая женщина, а он двух слов связать не мог? Тому не пришло в голову, что любой на его месте повел бы себя точно так же. "И все же, я ведь даже не знаю ее имени!" - вдруг подумал Том. Ему на мгновение снова захотелось увидеть эту прекрасную незнакомку, но он отмел эти мысли прочь. Еще хорошо, что он с ней не связался, от таких женщин не знаешь, чего ожидать:
* * *
Том всегда был таким обыкновенным. Его волосы были обыкновенного черного цвета, серые скучные глаза, прямой тонкий нос: На принца на белом коне он никогда не тянул, да и зачем ему это было нужно?
В школе Тома никак не прозвали. Он никогда не проявлял особых талантов, не был замечен в драках и учился средне. Даже родители, и те не всегда замечали его присутствия, они вечно были заняты детьми, которых и так было семеро, а Том был средним ребенком. Когда Том сообщил им, что собирается поступать в летное училище и делать карьеру в армии, семья дружно дала свое согласие: маме и папе просто некогда было подумать над тем, что он сказал. Хотя мама, провожая его, все-таки всплакнула и отдала на память свой платок. Том бережно хранил его.
Девушки у Тома тоже не было. Особи женского пола никогда не останавливали взгляд на нем, даже самые отчаявшиеся найти себе партнера. Поэтому, оставленный женским вниманием, родительской лаской и даже настоящей дружбой, Томас решился на отчаянный шаг, и отправился служить своей родине в безграничных просторах Вселенной.
Никто и никогда не догадывался о том, что в груди незаметного и доброго лейтенанта бьется мужественное, смелое сердце. Том был романтиком, и, как все романтики, мечтал о приключениях в далеких краях. Он хотел совершить много подвигов, как истинный американец, спасти мир, и, конечно, вытащить из лап озверелого чудовища прекрасную принцессу. Разумеется, в возрасте, в котором сейчас находился Том, а было ему не много - не мало двадцать пять лет, он отказался от выполнения первых двух пунктов своего плана. Но о прекрасной принцессе он мечтал до сих пор и ясно представлял себе ее фигуру, цвет волос, платье, в котором она будет на их первой встрече, но вот лица своей вымышленной возлюбленной он не придумывал никогда, дожидаясь увидеть ее настоящей.
О приключениях в далеких краях тоже думать не приходилось. Прямо со скамьи академии, Тома уже отправили на такую далекую станцию, о которой он раньше даже не слышал, так что иногда Том все-таки задумывался о том, правильный ли выбор он сделал. Станция, на которой он служил, называлась "Грозная", но за все пребывание Тома на ней, она не оправдала своего названия. Эти "чертовы куличики", как все курсанты звали станцию, вертелись у орбиты Плутона, прямо рядом с зоной перехода. Казалось вот - протяни руку, сделай прыжок в гиперпространство - и вся Вселенная перед тобой: ищи, путешествуй, живи на полную катушку! Но, черт возьми, величественные и красивые корабли Земного Флота и инопланетян пролетали мимо, в основном они летели к Земле и Марсу и не делали остановок на своем пути, так что персоналу станции оставалось только глядеть на эти корабли и мучаться мыслью: "Когда же придет наше время?" Единственным развлечением на станции для, жаждущих приключений, курсантов оставалось идиотское казино (и то, только на второй год назначения) и полеты:
О, полеты Том обожал! Ничто не могло сравниться с волшебным ощущением парить над всей Вселенной! Собственно, ради этого Том и улетел с Земли и окончил академию - он безумно хотел летать. Истребители типа ДРО-3 или "Дротики", как их называли из-за внешнего вида, развивали иногда такую бешеную скорость даже в космосе, что пилота просто придавливало к сиденью. Том никогда не пытался побить чей-то рекорд на своем "Дротике" или изобразить какой-нибудь трюк, он просто исполнял приказы и не проявлял инициативы, хотя очень этого хотел. Том был всего лишь ведомым. А его напарником-ведущим и единственным другом был Рэй Джексон. Вот это был парень - сорвиголова, но в свои злоключения лучшего друга старался не втягивать. Каждый раз, когда Рэй получал выговор за тот или иной проступок, он всегда прикрывал Тома, а Том порой и злился на то, что Рэй никогда не приглашал его поучаствовать в своих интригах и приключениях.
Но однажды на Тома словно гром свалилась новость - Рэй Джексон на своем "Дротике" врезался в опору станции и погиб. Рэй очень часто говорил, что собирается пролететь между опорами, даже делал какие-то расчеты. Для него это было чем-то вроде цели, достичь которой нужно было любым путем. Но расстояние между опорами было слишком мало даже для "Дротика". Рэй уже "разбивался" пару раз на тренажере. А первый раз в открытом космосе стал для него последним. Для Тома эта смерть была ударом. Он лишился и лучшего друга и напарника. Ему собирались назначить кого-то другого, но назначение постоянно откладывалось.
- Эй, Том! - воскликнул молодой курсант Майкл. - Тебя вызывает генерал Бернс!
Том резко открыл глаза, хотя уже почти уснул. Вызывает генерал. Значит, Тому назначен новый напарник. Том должен был быть рад этому, но в глубине души он прекрасно понимал, что ведущего заменить можно, а Рэя - нет.
Генерал Бернс - герой гражданской войны и командир "Грозной" был невысоким человеком преклонных лет. Наверняка, когда-то давно он был красавцем и девушки были от него без ума, теперь же у него были совершенно белые волосы, потускневшие синие глаза и глубокие морщины. Несмотря на свой возраст, он был довольно требовательным и строгим человеком, и даже когда был одет не по форме (хотя такое случалось редко), в нем всегда узнавался офицер. Курсанты его побаивались, но уважали, ведь он был единственным человеком в этой дыре, который действительно участвовал в настоящей войне.
Том подошел к кабинету генерала и остановился. Из-за двери доносились голоса. Нет, Том не был любителем подслушивать, просто, если генерал с кем-то разговаривал, его ни в коем случае нельзя было прерывать. Голос мистера Бернса Том сразу же угадал, но вот голос его собеседника был каким-то странно мягким и очень знакомым. Курсант постучал и получил приглашение войти. Еще на пороге, едва успев доложить о том, кто он такой, Том узнал обладателя, вернее обладательницу мягкого голоса. Она даже не повернулась к нему лицом, но Томас Лекс понял, что это ее он видел сегодня в мужской раздевалке. Разумеется, теперь она была в форме пилота и это делало ее очень сильной и красивой в глазах Тома.
- Томас Лекс! Какая интересная встреча! - воскликнула девушка.
- Вы знакомы? - удивился генерал.
- Встречались. Кассиопея Эванс, - представилась таинственная красавица. - Значит, вы ведомый: лейтенант Лекс?
- Нет. То есть, да: Да, конечно, я ведомый. А вы ведущий, я хотел сказать, ведущая:
Кассиопея улыбнулась и повернулась к генералу, который, будто не заметив их минутного разговора, продолжил, обращаясь к новенькой:
- Поскольку ваши рекомендации: удовлетворительны, я думаю, нет никакого смысла тратить время на испытательный срок, не так ли, лейтенант Эванс? Завтра у нас учения. Чтобы вы оба к утру были готовы. Осмотрите ваши истребители и приготовьте их. Особенно советую взглянуть на ваш истребитель, мисс Эванс. На нем уже давно никто не летал. Лекс, вы свободны. Эванс, останьтесь на пару минут. Продолжим наш разговор.
Томас отдал честь и вышел из комнаты. Он был удивлен и обрадован одновременно. В том, что ему в напарники назначили девушку не было ничего странного, у некоторых ребят тоже были ведущими или ведомыми представительницы прекрасного пола. Но Тома волновало не это. Кассиопея была слишком странной, слишком интересной, слишком: не такой, как все. Том был уверен, что она здесь всем понравится. Что-то было в ней, такое, что сразу тянуло к ней. За эти пять минут, Томас вдруг понял, что никогда не встречал подобной девушки. От завтрашних учений, наверное, многого стоит ожидать. Интересно, на что способна эта новенькая в полете?
Вдруг прямо перед дверью в собственную комнату Тома словно молнией ударило. Он понял, почему Кассиопея Эванс показалась ему не такой, как все. Она запомнила его имя!
Вернуться на страницу Литературного Отдела